Истории

Глаза всех трех собеседников впились в содержимое
стакана. А там мощная пленка поверхностного натяжения быстро
сжала жидкость в пузырь. Пузырь стал плавно вылетать из
стакана, поплевая по дороге крохотными струйками.
-- Ну и как это называется?-- несколько недоумевая спросил
широкоплечий.
-- Карл, дорогой, это назы...,-- начал \"малыш\".
-- Стоп! Заткнись, блин!-- заорал человек-леденец. Из рукава
его комбеза влетело в руку нечто напоминающее солонку;
из нее выпорхнули искорки, мгновение спустя превратившиеся в
лезвие из зеленоватого огня.
Однако для маленького человечка по имени Анпилин мгновение не
было таким скоротечным. Мыслеусилием он вытолкнул в
синаптические щели нейроакселераторы. Его челюсти, губы,
голосовые связки стали двигаться быстрее, но зеленое лезвие
осталось более стремительным.
-- ... вается белая...
Лезвие превращается в зеленый веер, которая входит в тощую шею
Анпилина, как в масло.
-- ... улыбка...кхх...
Лезвие-веер перерезает голосовые связки Анпилина и разделяет
напополам его трахею. Это было больно, хотя боль за счет
массированного выброса экстраморфина оказалось словно бы
связаной.
Голова Анпилина соскальзывает с шеи. Правый его глаз будет еще
видеть шестьдесят секунд, но задние доли мозга, получающие
зрительную информацию, проработают едва ли
тридцать секунд.
Глаз видит, как из превратившейся в пенек шеи прорастает алый
куст. Собственно кустик -- это хлестнувшая из сосудов кровь.
Видит глаз и то, как зеленый резкий веер входит в покинутое
головой тщедушное тело, разрезая его наискось от плеча. А еще
умирающий взгляд замечает и то, как молочный пузырь выбрасывает
струйку к глазу Карла фон Талера, который не успевает заслониться
ладонью, хотя очень старается.
Струйка втекает могучему Карлу фон Талеру в глаз,
отчего тот сразу разбухает под аккомпанемент широкополосного
рева, вылетающего из раззявленной глотки здоровяка.
Но задыхающийся мозг Анпилина не дает ему дальше любоваться
столь приятной картинкой.