Истории

Черт тебя раздери, ни на какой
план-карте не значится, что здесь расположена
киберорганическая, процессорная и накопительно-вычислительная
система. Про думающую капусту особист Данилов до сих пор даже и
не слыхал. Вот про садки с головоногими моллюсками, используемые
как высокоэффективные нейронные сети, известно всем особистам. И
октябрятам тоже.
Личность Данилова расползалась по серебристым
пульсирующим паутинкам, размазывалась желтыми полосами,
крошилась в золотистую крошку.
То ли капуста захватила его нейроконнекторы, то ли уже создала
свои собственные. В любом случае она блудно ворошила его мозги.
Данилов чувствовал как некий кочан-главарь руками-листьями
перебирает и мацает его мысли одна за другой и перетирает все
здравое и разумное.
Какая-то информация закачивалась в него -- словно он был
обыкновенным разумным кочаном в капустной сети -- но джин не
мог декодировать сигналы, ссылаясь на незнакомый протокол
передачи данных. Протокол протоколом, а информация
бесприпятственно перла через какой-то нейроконнектор в его
мозг, наполняла сознание, несла на себе. Краски давно уже
потеряли геометрическую правильность, стали пестрым
густым вихрем, который до тошноты крутил его. Было рвотно и
тяжко. Ломка.
Джин еще выдавал грустные предостерегаюшие картинки, еще
бормотал про серьезное искажение мозговых волн, альфа, бета и
дельта-ритмов. Потом наконец сообщил, что зафиксировано
присоединение нелегального нейроконнектора, который
бесконтрольно орудует в лимбической системе <$F мозговые
структуры, ответственные за эмоционально-волевые состояния>.
Конечно же, нейроконнектор был склеен в его
мозгу за счет тонкого умелого воздействия тоннельного мезонного
манипулятора на передние доли мозга. Если этот \"умелец\"
доберется до задних долей мозга, то запросто перекроет дыхание
или сердце. Где-то в капусте затаился мощный коварный чип,
манипулирующий нервной тканью и на расстоянии, и впритык. Эта
мысль была совершенно здравой, но на нынешнем этапе совершенно
бесполезной.
Данилов тонул в беспредметном океане неосмысляемой информации и
бестолковых эмоций, где он был волной, струйкой, которая
рисковала каждую секунду исчезнуть.